Светочи

Иоанн Кронштадтский 
Из статьи Н.К. Рериха "Светочи"

"Батюшка завтра придет". При таком сообщении весь дом наполнялся незабываемым торжественным настроением. Значит, что придет о. Иоанн Кронштадтский, будет служить, затем останется к трапезе, и опять произойдет многое необычное, неповторимо замечательное. В зале установлялся престол. От раннего утра и домашние все и прислуга в особо радостном, повышенном настроении готовились встречать почитаемого пастыря. Какие это были истинно особые дни, когда Христово слово во всем вдохновенном речении Великого Прозорливца приносило мир дому. Это не были условные обязанности. Вместе с о. Иоанном входило великое ощущение молитвы, исповедание веры.

Мы жили тогда на Васильевском острове, как раз против Николевского моста. Окна выходили на Неву, а с другого угла была видна набережная до самого Горного института. По этой набережной издалека замечалась заветная, жданная карета, и торопли-во-заботливо проносилось по дому: "идет", "приехал". И опять входил благостно улыбающийся, как бы пронизывающий взором о. Иоанн и благословлял всех, сопровождая благословения каж-дому каким-то особым, нужным словом. Кому-то Он говорил : "Радуйся", кому-то "Не печалуйся", кому-то - "В болезни не отчаивайся". Все эти быстрые слова имели глубочайшее значение, открывавшееся иногда даже через продолжительное время.

Затем говорилось "помолимся". После чего следовало то поразительно возвышающее служение, которое на всю жизнь нс забудет тот, кто хоть однажды слышал и приобщался ему. Поистине, потрясающе незабываема была молитва Господня в устах о. Иоанна. Невозможно было без трепета и слез слушать, как обращался этот Высокий Служитель к самому Господу с такою верою, с таким утверждением, в таком пламенном молении, что Священное Присутствие проникало все сердца.

Продолжением того же священного служения бывала и вся трапеза с о. Иоанном. Мы, гимназисты, от самых первых классов, а затем и студенты, навсегда вдохновлялись этим особо знаменательным настроением, которое продолжает жить нестираемо десятки лет - на всю жизнь. Тут же за трапезой происходили самые замечательные указания и прозрения. Часто говорилось : "Пусть ко мне придет такой-то - нужно будет". А затем, через многие недели, слушавшие понимали, зачем это было нужно. Или "Давно не видал такого-то", и через некоторое время все понимали, почему проявлялась такая забота. Помню, как однажды о. Иоанн подозвал меня, тогда гимназиста младших классов, и, налив блюдечко старого портвейна, дал выпить из своих рук.

Когда же моя матушка заметила, что "он у нас вина не пьет", то о. Иоанн сказал : "Ничего, ничего, скоро нужно будет". А через две недели у меня открылся тиф, и при выздоровлении врач предписал мне для подкрепления сил именно этот старый портвейн. Также всегда помню благословение о. Иоанна на изучение истории и художества и неоднократные заботы о болезнях моих, которым я был подвержен в школьные годы. Одно из последних моих свиданий с ним было уже в Академии Художеств, когда теснимый толпою почитаемый пастырь после литургии проходил залами академического музея. Увидев меня в толпе, Он на расстоянии благословил и тут же, через головы людей, послал один из своих последних заветов /"Не болей! Придется для Родины много потрудиться"/.

Мой покойный тесть, Ив.Ив.Шапошников, также пользовался трогательным благорасположением о. Иоанна. Он звал его приезжать к нему и, чувствуя его духовные устремления, часто по-минал его в своих беседах. Помню также, как однажды на Невском, увидев из кареты своей ехавшую тетку жены моей, княгиню Путятину, Он остановил карету, подозвал ее и тут же дал одно очень ,указание.

В этой молниеносной прозорливости сказывалось постоянное, неугасаемое подвижничество о человечестве. Известно множе-ство случаев самых необычайных исцелений, совершенных им лично и заочно. А сколько было обращенных к истинной вере Христовой после одной хотя бы краткой беседы с высокочтимым пастырем. Известно, как два гвардейских офицера, по настоя-тельной просьбе их родственниц, в любопытстве и невежестве поехали в Кронштадт повидать о. Иоанна. При этом в пути они говорили между собою : "Ну что ж, поболтаем". Приехав в Крон-штадт, они заявили о своем желании повидать Батюшку. На это келейник вынес им пустой стакан с серебряной ложечкой и сказал : "Батюшка поболтать велел". Конечно, молодые люди были глубоко потрясены, и все их легкомыслие навсегда их покинуло.

Наряду с прозорливостью о. Иоанн отличался и свойственною великим подвижникам широтою мысли. Помню, как при разговоре о том, почему дворниками в Зимнем дворце служат татары, о. Иоанн с доброй улыбкой сказал : "Татары-то иногда лучше бывают". Когда скончался о. Иоанн, то всей Руси показалось, что ушла великая сокровищница русская перед новыми для земли испытаниями. Вследствие отъезда не пришлось быть на погребении о. Иоанна. Так и остался Он как бы неушедшим, а Его светлопрозорливый взор живет навсегда во всех, кто хотя бы однажды видел Его. И в наши времена не обделена земля великими подвижниками, крепкими, светлыми воеводами земли русской."

(Из статьи Н.К. Рериха "Светочи")

Потрясение
Унисон, г. Карпинск

Эта встреча не планировалась. Мы слышали об Иоанне Кронштадтском, даже знали, что он был духовным наставником семьи, в которой родился и вырос Николай Константинович Рерих. Что много чудесного связано с этим человеком. Но никак не предполагали, что встреча эта так потрясёт душу.
Мысль посетить место, где упокоены мощи святого, возникла уже в Петербурге, когда узнали, что это не в Кронштадте, а в самом Питере.
И вот мы на Карповке, в женском монастыре. Спускаемся в подвал, и возникает чувство, что ты входишь в сферу лучистых энергий необыкновенной доброты. Эти энергии пронизывают тебя насквозь, не оставляя ни одного потаённого уголка. Душа замирает в изумлении и в бесконечном доверии. И чувство, что твоя душа разговаривает с душой святого. Моя душа попросила: - Иоанн, научи, как помочь в твоём служении.
В ответ услышали: - любите.
Дальше всё было безмолвно, но наполнено.
Потом прозвучало в сознании: - Говорите не с телом, а с живым.
Мы встали перед большим портретом, на котором Иоанн, казалось, смотрел прямо в душу, и так стояли недвижно, пока не прозвучало: - Идите, несите, пора.
И мы пошли, наполненные, и долго душа держалась за прожитые чувства, стараясь сохранить это навсегда.

Воин
Унисон г.Карпинск

Мы в Свято Троицкой Александро-Невской Лавре перед ракой с мощами князя Александра Невского.

Ожидание привычного чувства, которое бывает перед мощами святых людей. Но его нет. Странно, но нет ничего подобного. Уже начинается детское разочарование, - обманули. Но приходит здравая мысль – Это же князь-воин. Вот именно воин, и тогда душа ощутила присутствие великой силы, торжественной несломимой мощи, мужества и стойкости. Хотелось стоять по стойке смирно, как на параде, и быть готовым к любой битве.

Чувство торжественности и силы в сердце мы почувствовали и перед новым колоколом, который стоял у стены храма, в ожидании подъёма его на колокольню. Изображения князя в воинском облачении и надпись: «Не в силе Бог, а в Правде». И слышался уже гул этого колокола, распространявшего весть голосом Александра Невского – «Не в силе Бог, а в Правде».

Ксения
Унисон г.Карпинск

Смоленское кладбище на Васильевском острове. Часовня Ксении Петербургской. Много народу, много плача, причитаний. Многие, если не все, пришли за помощью. Мы из немногих пришли за тем, чтобы научили помогать. Стоим в быстро двигающейся очереди. Вот справа икона, где Ксения во весь рост. Чувство, что за тобой с иронией наблюдают. И как будто спрашивает: - Не побрезгуете?

Кажется странным вопрос, святая же. Но понимаешь, что многие при земной жизни брезговали и не желали общаться с блаженной. Сколько она прошла издевательств, когда мальчишки на улице закидывали её камнями и грязью, а взрослые лишь немногие, если и разговаривали с ней, то высокомерно презрительно, когда настигала большая нужда.

И вдруг возникла радость, и вот уже чувствуем рядом не канонизированную благопристойную святую, а озорную, весёлую женщину, которая с великой радостью отзывается на радость наших сердец и помогает всем тем, кто готов служить не скорбям своим, а радости жизни.

Спасибо тебе, Ксения, за радость жизни.