«Леонардо да Винчи XX века»- Александр Чижевский

 «жизнь... в значительно большей степени

есть явление космическое, чем земное….»

А.Чижевский

 

Александр Леонидович Чижевский в начала ХХ века, наряду с такими корифеями науки как К. Э. Циолковский и В. И. Вернадский, положил начало новому космическому мировоззрению. Он обнаружил и доказал влияние Солнечной активности и других космических факторов на биологические и социально-исторические процессы человечества. Тема космоса, “державного светила” пронизывала все творчество Чижевского, и его научные труды и поэтические. Всё «солнечное» существо Александра Чижевского давало проявление множеству жизненных его творений и дало толчок многим другим следующим за ним.

Саше был всего год, когда мамы не стало.  Его воспитывала сестра отца – Ольга Васильевна.

“Она стала второй, настоящей, действительной матерью, и этим священным именем я называл ее всю жизнь. Она воспитала меня, вложила в меня свою душу, все свое чудеснейшее сердце редчайшей доброты человека и умерла на моих руках”, — писал позднее Чижевский.

Одновременно воспитанием Саши занималась и Елизавета Семеновна, бабушка, которая, по словам А. Л. Чижевского, стала его первым учителем и наставником в области истории, иностранных языков и творческой мысли. Отец вторично не женился и кроме изобретательства в военном деле посвятил себя воспитанию сына, оказав большое влияние на нравственное и духовное становление Александра.

Поощряя любознательность сына, Леонид Васильевич не жалел средств на приобретение физических приборов и оборудования для его химической и электрофизической лаборатории. К услугам мальчика была и богатейшая военно-историческая библиотека отца. Однако любовь к единственному в семье ребенку не была слепой. В доме царила атмосфера взаимоуважения, дисциплины и труда.

Вспоминая детские годы, Чижевский напишет:

“Когда я сейчас ретроспективно просматриваю всю свою жизнь, я вижу, что основные магистрали ее были заложены уже в раннем детстве и отчетливо проявили себя к девятому или десятому году жизни... Дисциплина поведения, дисциплина работы и дисциплина отдыха были привиты мне с самого детства... … я привык к постоянной работе”.

Но никакие глубокие, всеобъемлющие научные поиски не ослабляли поэтическое творчество Александра Чижевского, а, наоборот, способствовали в поэзии и живописи отражению его философских взглядов на мир, а поэтический дар помогал более успешной работе в области естествознания. Таким образом, физик и лирик были в нем неразделимы.

“С раннего детства, — писал Чижевский, — я страстно полюбил музыку, поэзию, живопись, и любовь эта с течением времени не только не уменьшалась, а принимала все более страстный характер даже тогда, когда корабль моих основных устремлений пошел по фарватеру науки”.

Необычайная работоспособность, эмоциональность, постоянная связь с творческой мощью природы — все это помогало его поэтическому творчеству.

Сочинять стихи он начал с шестилетнего возраста, но лишь к семейным праздникам — поздравительные вирши папе, маме, бабушке, а так как они давались с трудом, то особенно себя не затруднял и предпочитал рисунки цветными карандашами или вышивки по канве ярким шелком или берлинской шерстью, что доставляло ему большое удовольствие.

И только в четырнадцати-пятнадцатилетнем возрасте он пристрастился к писанию стихов, часто в ущерб другим занятиям. Вспоминая эти годы, Чижевский впоследствии писал: “Эти годы я всегда вспоминаю с особым удовольствием. Я провел их, непрерывно и сладостно мечтая и формируясь духовно. Это были годы упоения искусствами: поэзией, живописью и музыкой”.

В раннем же детстве он научился играть на скрипке и рояле. В семье уделялось большое внимание развитию разных способностей у Саши, прививался вкус и любовь к прекрасному. Дома всегда был рояль. Ольга Васильевна хорошо владела инструментом, возможно, она и была первым учителем музыки своего любимого племянника. Александр Леонидович часто и много импровизировал на скрипке и рояле. У него, по его словам, “были свои сонаты, симфонии, концерты, построенные по всем правилам теории гармонии”, которые он много раз хотел записать, но так и не выполнил своего желания. Скрипке, проданной Чижевским в очень трудное для него время в 1935 году, он даже посвятил поэму.

А. Л. Чижевский считал, что “литература и музыка, живопись и ваяние являются истинными двигателями мировой Культуры”.

Но среди всех искусств, предпочтение отдавал поэзии, на второе место ставил музыку и считал ее младшей сестрой поэзии:

“Проникновеннейшие искусства — поэзия и ее младшая сестра, музыка, чьи элементы обуславливают красоту стиха, не создаются для временных земных властелинов: они живут в вечности и черпаются из ее пучин, стремящихся к новым и новым завоеваниям человечеством”.

Он очень много работал над собой, развивая понимание музыкальности поэтического слова:

“С раннего детства я любил громко читать стихи, прислушиваясь к звучанию, к мелодии строфы, и, таким образом, невольно развивал у себя вкус к поэтической музыке. Будучи одаренным музыкантом, все же не сразу мог понять все тонкости в звучании слова и много работал над собой, читая часами вслух великих поэтов. Затем начинал обычно сам вслух импровизировать, чаще всего очень громко, стоя или ходя быстро по комнате, и сопровождал свои импровизации соответствующей жестикуляцией” .

Ольга Васильевна всячески оберегала своего любимца в эти часы, никого к нему не пускала, не позволяла мешать творческому процессу.

Отец же, заставая сына за сочинительством, советовал: “...если хочешь быть настоящим поэтом, прежде всего надо учиться, учиться и учиться. Надо многое изучать и очень многое прочесть. Надо много работать, трудиться и не лениться... Тебе надо учиться на классических образцах”. И приводил в пример Пушкина и Лермонтова, а на другой день привозил сыну какую-нибудь книгу по теории поэзии или классическое произведение.

Уже в возрасте трех-четырех лет маленький Шура (так его называли в семье) знал наизусть несколько русских, немецких и французских стихотворений, которые бабушка просила его при всяком удобном случае читать вслух. Стихи для мальчика с раннего детства были тайной страстью. Ему стоило большого труда удержаться от слез, когда он слушал или читал хорошие стихи, настоящая поэзия всегда действовала на его эмоциональную сферу.

Именно поэзия, по мнению Чижевского, “в состоянии вызвать самые всеобъемлющие и полные значения чувства”, воспитать душу человека. “Истинному поэту, — пишет Чижевский, — достаточно сказать два, три слова, чтобы выразить почти невыразимое!..

Вот и о своём имени, которое он любил Чижевский сумел лаконично и точно сказать в стихотворении «Шу-Ра».

Обоим, боги, вам я поклоняюсь страстно,-

Бог чистый воздуха и Солнца ясный бог!

Я посвятил вам жизнь - и будто б не напрасно:

Здоровье я своё, вам кланяясь, сберёг.

 

Среди других божеств – вы лучшие два бога:

Мы дышим воздухом – и солнце нас живит.

Я изучаю вас прилежно, долго, строго;

Я нечто в вас открыл – и лаврами увит.

 

Что будем мы друзья, -  то знали при рожденьи

Мои родители – с небес извещены.

Вы оба божества – довольны без сомненья,-

Что в имени моём в одно совмещены.

(1913)

 

Несколько слов, заключенных в определенную форму, так могуче охватывают нас атмосферой раздумья, какого не вызывали бы те же слова в прозе. … Тут властвует ритм, передающий через пространство времени то настроение, которое испытал поэт в минуту своего творческого озарения.

 

 

«Рождение весны»

 

Покорны Солнцу и Весне

И, одолев снегов плотины

По необъятной ширине

Бегут ручьи, поют стремнины,

Ликуют с небом наравне.

 

А Солнце ближе всё стремится

К земным лазурным берегам

В великолепной колеснице,

В сиянье, свойственном богам,

С зелёною веткою в деснице.

 

Мильоном дерзких голосов

Крик новорожденной природы

Мудрей премудрости веков,

Когда стихийно плещут воды,

Из смертных вырвавшись оков.

(1910)

На рубеже двух исторических эпох Чижевский много размышлял о месте и роли искусства, и в частности поэзии, в жизни общества. Результатом его размышлений (1917—1918 гг.) стал своеобразный эстетический трактат “Академия поэзии”. В нем содержится небывалый проект академии, в которой “поэты... объединяются для общего плодотворного труда”, а все желающие смогут получить “академическое” образование по грандиозной программе, насчитывающей 60 предметов. Среди них физика, химия, геология, биология, космография, философия и многое другое.

Такой проект был трудно исполнимым в то суровое послереволюционное время. Но, служит одним из свидетельств “возрожденческого” духовного универсализма Чижевского, сумевшего собственной жизнью блестяще воплотить, вместить идеи своего юношеского трактата «Академия поэзии».

Основные положения эстетики Чижевского, и его поэзия 191  0—1920 годов близки к произведениям “космической” поэзии В. Брюсова, М. Волошина, А. Белого.

Совершенство стихов Чижевского отмечали многие известные поэты — М. Волошин, П. Флоренский, В. Маяковский, В. Брюсов, А. Толстой и другие. Вячеслав Иванов писал Чижевскому: “Могу смело предсказать вам блестящую будущность лирического поэта”.

Особенно следует выделить пейзажную лирику ученого. Именно про нее писал А. Н. Толстой: “Ваши стихи являются плодом большой души и большого художественного чутья, а потому значение их в русской литературе весьма велико... Никто из современных нам поэтов не передает лучше Вас тончайших настроений, вызванных явлениями природы. Со времени Тютчева в этой области большой пробел. Ваши произведения должны заполнить его”. Чижевского, как и Тютчева, можно назвать вдохновенным певцом природы. Природа в его стихах запечатлена в движении, смене явлений, пейзажи в них проникнуты напряжением и драматизмом.

 

«Конец половодья»

 

Лиловые поля

Лежат в недвижной мгле,

Раскинулась земля

В ласкающем тепле.

Туманный небосвод

Овеян вешним сном-

И блеск зеркальных вод

В спокойствии немом.

(1913)

 

Стихи Чижевского отражают его стремление познать противостояние жизни и смерти, противоречие предельного и беспредельного, коллизию конечного и бесконечного в человеке, природе, мироздании.

Мысль о космичности человека проходит через многие его поэтические произведения. Именно на этой мысли основывались все естественнонаучные искания ученого, и, как следствие, она перешла и в его философию, и в поэзию.

 

«Наступление мифологической ночи»

 

Лишь только знак подаст Юпитер,

Как будет тьма и тишина

В пространствах неба необъятных

Немедленно учреждена.

 

Так солнце – жгучий повелитель

Золотолитых наших дней,

Удержит звонко-огненогих

И проницающих коней.

 

И пригвоздит морские бури

Трезубцем к лону вод Нептун:

Утихнет мировое море,

Погаснут блески звёзд и лун.

 

Всё остановится в природе:

Прервётся трав и листьев речь,

И ветер сложит свои крылья,

И реки перестанут течь.

(1915)

 

 

По мнению Чижевского - человечество, и вся Земля, окружены со всех сторон потоками космической энергии, которая “притекает не только от Солнца, но и от далеких туманностей, звезд, метеорных потоков и т.д.”.  “Было бы совершенно неверным считать только энергию Солнца единственным созидателем земной жизни в ее органическом и неорганическом плане, — писал ученый. — Следует думать, что в течение очень долгого времени развития живой материи энергия далеких космических тел, таких как звезды и туманности, оказала на эволюцию живого вещества огромное воздействие…. Но, несомненно, лишь одно: живая клетка представляет собой результат космического, солярного и теллурического воздействия и является тем объектом, который был создан напряжением творческих способностей всей Вселенной. И кто знает, быть может, мы, “дети Солнца”, представляем собой лишь слабый отзвук тех вибраций стихийных сил космоса, которые, проходя окрест Земли, слегка коснулись ее, настроив в унисон дотоле дремавшие в ней возможности”. Так рассуждал Чижевский-ученый. Те же самые мысли о взаимосвязи космоса и человека, только образно, всего лишь несколькими строками Чижевский-поэт отразил в своем стихотворении “Гиппократу”:

 

Мы дети Космоса. И наш родимый дом

Так спаян общностью и неразрывно прочен,

Что чувствуем себя мы слитыми в одном,

Что в каждой точке мир — весь мир

сосредоточен...

И жизнь — повсюду жизнь в материи самой,

В глубинах вещества — от края и до края

Торжественно течет в борьбе с великой

тьмой,

Страдает и горит, нигде не умолкая.

(1915)

В поэзии, как и в науке, Чижевский стремится философски осмыслить жизнь вселенной, заглянуть в тайны космической жизни и человеческого бытия. Овладев достижениями философской и поэтической мысли своих предшественников и современников, он в своих поэтических и научных произведениях дает собственное неповторимое художественное и научное решение философских проблем жизни и ее течения во времени.

 

Все аспекты влияния космоса, и в частности Солнца, на Землю и человечество отражены Чижевским в стихотворении “Галилей”.

 

И вновь и вновь взошли на Солнце пятна,

И омрачились трезвые умы,

И пал престол, и были неотвратны

Голодный мор и ужасы войны.

 

И жизни лик  подёрнулся гримасой

Метался компас – буйствовал народ,

А над землёй и над людскою массой

Свершало Солнце свой законный ход.

 

О, ты, узревший солнечные пятна

С великолепной дерзостью своей –

Не ведал ты, как будут мне понятны

И близки твои скорби, Галилей!

(1921)

 

 

Анализируя эти стихотворения Чижевского, А. Н. Толстой писал: “Я не буду касаться других Ваших более чем удивительных по содержанию и виртуозному исполнению стихотворений... Их оценка может быть дана только в будущем”.

Глубокие философские размышления, новое мировосприятие позволили Чижевскому проникновенно и верно запечатлеть природу не только в стихах, но и в живописных творениях.

Учился живописи он в раннем детстве в Парижском салоне у художника Гюстава Нодье. Импрессионизм оказал большое влияние на формирование его как художника. Импрессионизм открыл ему глаза на непосредственную, живописную и чувственную прелесть солнечного света, показал ему трепетание красок на поверхности предметов и в пространстве между ними. “Пейзажем настроения” называли немцы импрессионистские пейзажи, ибо здесь живописец становится поэтом.

Взяв у импрессионистов отдельные моменты, Чижевский, бесспорно, нашел свой художественный язык. С 1911 года он работает и гуашью, и акварелью, и цветными карандашами, чего не делали импрессионисты. Мастерски овладев искусством работы акварелью в два-три цвета, умело пользуясь размывкой, добиваясь чистоты цвета, красоты тона, художник сумел передать пластическую форму лепестков, причудливые изгибы стволов деревьев, сложные переходы от одного тона к другому.

«Меня увлекала передача трудноуловимых, быстро меняющихся явлений природы: неудержимый бег облаков (“Вечер после дождя”, “Перед грозой”), трепет листвы от порыва ветра (“Листья падают”), стелющиеся туманы (“Опустился туман”)».

Ощущение живого дыхания природы характерно для многих его пейзажей. Свое кредо художника он выразил в стихотворении “Пейзаж”:

 

Магия незримых переходов

Мглы туманной над землей весенней,

Огненное золото заходов,

Музыка тончайших светотеней.

Взять, что никогда не уловимо,

Удержать, что в мановенье ока

Изменяется непостижимо

С запада до крайнего востока...

(1913)

 

Лирическое восприятие природы дополняет философа - космиста Чижевского. В его пейзажах сливаются воедино точное научное знание с духовной сущностью художника. Художественное творчество Чижевского несет энергетику истинной Красоты.

Такой подход к искусству, по мнению современников, “сближал Чижевского с традициями русского философского пейзажа XIX—XX веков, со школой А. И. Куинджи... с Н. К. Рерихом, о произведениях которого он очень высоко отзывался... Пейзаж воспринимался им как художественная модель природы — в нем, как и в природе, гармонически уравновешиваются и находят свое образное выражение стихийные силы космоса и состояние человеческой души, … осуществляются «чуткие небесно-земные силы”.

Не случайно в подавляющем большинстве его картин небо занимает две трети всего полотна и изображено то грозовое (“Грозное небо”), то вечернее после грозы (“Вечер после грозы”), то весеннее в розовато-голубоватых тонах (“Весенняя феерия”). В последней картине все краски находятся во взаимном проникновении одного цвета в другой. Этот праздник природы, это искусство, радость созерцания создаются абсолютной цветовой гармонией и совершенной правдивостью формы. Мягкость всех тонов позволяет почувствовать обаяние творческой фантазии художника. Здесь очень важно подчеркнуть позицию, которую занимал Чижевский по отношению к физическому и духовному миру, к природе, — позицию, которую можно охарактеризовать как новое сознание, сознание единства земной природы с Космосом.

Живопись и поэзия образуют в творчестве Чижевского органическое единство. Когда смотришь на его акварели, то кажется, что в них звучат его стихотворные строки, а когда читаешь стихи, то в воображении возникают его пейзажи. Стихи “утекают в его акварели и живут в них, как морской прибой с отливами и приливами”.

И даже в условиях заключения  (1942-1950) он оставался ученым, художником, поэтом. Продолжал свои исследования, писал стихи и картины. Правда, картины и рисунки лагерного периода невелики, выполнены подчас на отработанной бумаге акварелью, гуашью, иногда цветными карандашами, но какая в них сила и красота! Беглыми мазками темперы или гуаши, тонкими слоями светоносной акварели, легкой прописью цветных карандашей он позволяет увидеть в рисунке пространство и движение мира, многообразие связей в природе.

Органическая потребность познавать, отображать мир в стихах и красках помогали ему выстоять в нечеловеческих условиях, в которых он оказался. Не случайно между строк его стихотворения “Гиппократу” появляется такая запись: “5.1.43 г. Холод +5°С в камере, ветер дует насквозь. Жутко дрогнем. Кипятку не дают”.

Стихи и пейзажи, на которых он по памяти изображал любимые им с детства пейзажи, согревали его душу, помогали отвлечься от мрачной действительности. Пейзажи Чижевского отражают все времена года, однако предпочтение в своих картинах он отдает лету и осени. Находясь в степях Караганды и на Урале, он пишет природу средней полосы России. Из глубины своей памяти, богатого воображения, он извлекает увиденное и пережитое им ранее.

“Ничто так не утешает душу, ничто так не успокаивает, как чарующие взгляд пейзажи родной земли”, — писал Александр Леонидович.

 

 

«Родина»

 

Не презирай её наряда:

Она нездешне хороша!

И в ней для любящего взгляда,

Сквозит великая душа.

Безмолвной степи даль седая,

Лесов дремучий хоровод,

Кругом поля да рожь густая

И светлосиний небосвод…

Твоя душа- в твоём покое,

В твоём труде – святой завет…

Всё это наше – всё родное –

И для души прекрасней нет!

(1915)

 

Работа его души и мозга продолжалась…..

Нас и сейчас  побуждают к размышлениям стихи и пейзажи А.Л.Чижевского.

Всё художественное творчество Чижевского несет энергетику истинной Красоты.

Лирическое восприятие природы дополняет философа-космиста. На его полотнах природа Земли предстает в философском обобщенном виде.

Мудрый провидец, в своих стихах он словно предсказывает будущее свое и себе подобных:

 

Во все века и все народы

Пытали, мучили и жгли

Святых подвижников свободы

И мудрых путников Земли.

 

Чем мир новей – тем мир суровей,

Несправедливей, злее суд,

Тем больше мук, гонений, крови

Они великим принесут.

Чем всеобъемлющей ученье,

Чем гениальней, выше стих, –

Тем кровожадней озлобленье

Их современников живых.

 

Судьба ученых и поэтов,

Увы, не балует она:

Тисками злобы и наветов

От первых дней уязвлена.

 

Именно в эти годы он делает новые открытия в области гематологии: исследует электрические и электромагнитные свойства эритроцитов — красных кровяных телец. Впервые в истории медицины, работы Чижевского по электрогемодинамике открывали новые возможности для постановки более точных диагнозов многих заболеваний и для поисков новых терапевтических методов.

Но судьба не оставляет ему времени для новых дел, хотя в эти годы он работает по усовершенствованию своих аэроионизаторов с целью использования их в кабинах самолетов и космических кораблей, для чего устанавливает связь с Главным конструктором космических кораблей С. П. Королевым и конструктором самолетов О. Г. Антоновым.

Здоровье А.Л. Чижевского с каждым днем становится хуже, последние два года жизни он не работает официально, но ежедневно пишет по 25 страниц, такую норму он определил себе сам. Зная о неизлечимой болезни, спешит написать воспоминания о прадеде Никите Васильевиче Чижевском, прожившем 111 лет, участвовавшем более чем в ста сражениях, имевшем все ордена, какие полагались по его чинам;  а главное — о своем старшем друге и учителе К.Э. Циолковском; приводит в порядок свой научный архив. Помогает ему в этих делах его верный друг и жена Ниной Вадимовной Энгельгардт.

Познакомившись с жизнью и творчеством А.Чижевского, мы раскрыли для себя, что самое главное, о чем говорят его картины и стихи, и научная мысль заключается в том, что они раскрывают перед нами образ истинно великого русского человека. Обязательной чертой в образе такого человека являются не только успехи в той или иной области, а скорее создание космического мировоззрения.

Наука, поэзия, искусство — все это лишь часть души великого русского человека и его деятельности. Главное же качество А. Чижевского, как и в любом истинном русском человеке, и самой России, и мироздании в целом – это жить  как птица «Феникс».

 

Таинственная птица в этом мире

Далёких незапамятных столетий,

Но с каждым годом всё трудней и сирей

Становится ей жить на белом свете

 

Тогда, собрав последние усилья,

Кладёт она костёр в гнезде заветном

И, глядя в Солнце, взмахом мощных крыльев

Огонь полдневный раздувает в ветках.

 

Когда огонь незримо запылает,

Она ложится в пламя – пламенеет

И вся в лучистой радости сгорает,

О жизни уходящей не жалея.

 

Но остаётся пепел в гнезде-урне!

В девятый день, лишь Солнце загорится,

Из пепла поднимается в пурпуре

Бессмертная сияющая птица!

(1943)

 

Давно уже нет с нами Александра Леонидовича Чижевского, но свет его идей и мечты, его прекрасных поэтических произведений еще долго будут служить людям. «Леонардо да Винчи XX века»- Александр Чижевский - человек большой и щедрой души, твердо веривший в победу Солнца над Мраком, Добра над Злом, он оставил нам замечательное духовное наследие, которое учит ценить Прекрасное, любить Жизнь и Человечество.

Творческий путь Александра Леонидовича Чижевского сделал его  истинным Гражданином мира, Космоса, ибо труды его  и сама жизнь – достояние   Вселенной.

 

Ах, как живо постигнул я вечность

И великий залог бытия,

И гляжу я душой в бесконечность,

Где таится вся вера моя.

Ах, я понял, любовью одною

Сердцу стоит терзаться и жить

И я плачу, воскресший душою,

И тебя не могу разлюбить…

 

Фото картин А.Л.Чижевского взяты со страниц сайта http://www.xwx.ru/kartini.htm

Там же есть материалы по аэроионизаторам.