Памятник на месте лагеряЛагерь был расположен в лесу рядом с полустанком Собибор. Железная дорога заходила в тупик, это должно было способствовать сохранению тайны. Лагерь окружали четыре ряда колючей проволоки высотой в три метра. Между третьим и четвёртым рядами пространство было заминировано. Между вторым и третьим ходили патрули. Днём и ночью на вышках, откуда просматривалась вся система заграждений, дежурили часовые.
Лагерь делился на три основные части — «подлагери», у каждого было своё, строго определённое назначение. В первом находился рабочий лагерь (мастерские и жилые бараки). Во втором — парикмахерский барак и склады, где хранили и сортировали вещи убитых. В третьем находились газовые камеры, где умерщвляли людей. В отличие от других лагерей смерти, в газовой камере Собибора использовали не специальные отравляющие вещества, а угарный газ. Для этой цели в пристройке у газовой камеры было установлено несколько старых танковых моторов, при работе которых выделялся угарный газ, подаваемый по трубам в газовую камеру.
Большинство заключённых, привозимых в лагерь, умерщвляли в тот же день в газовых камерах. Лишь незначительную часть оставляли в живых и использовали на различных работах в лагере.
«С 10 марта вновь действует лагерь смерти в Собибуре. Теперь сюда привозят евреев из Голландии и Франции. Эти евреи едут в пассажирских вагонах и убеждены, что их везут на работу в военных заводах на востоке. В воскресенье, 14 марта, голландских евреев встречали в Собибуре даже оркестром, назавтра ни одного из них не было в живых», – это документ разведки представительства Польского Правительства от 1 апреля 1943 года. Такая участь ждала всех. Шансов не было.
Один из выживших – Томас Блатт, вспоминает один из бесчисленных эпизодов личного ада. Его родных – маму, отца, младшего брата – нацисты «распределили» в газовую камеру. Пятнадцатилетнему Томасу повезло – его оставили для работы в лагере. По разным оценкам, нацисты оставляли в живых 20-25% вновь прибывших узников, остальных в Собиборе убивали без промедления. Мальчик понимал все. Он почти отрешенно попрощался с братом, отцом, поцеловал мать и сказал ей: «Мам, у нас было на завтрак молоко, а ты сказала не допивать, оставить на потом...» Спустя 67 лет Томас говорит, что его все еще мучают эти последние слова. Он не мог позволить себе чувствовать – он бы сошел с ума...
Любой бы сошел с ума. Убийство людей происходило в газовых камерах, замаскированных под обычные бани. В некоторых источниках приводятся такие данные: ежедневно через Собибор проходило около восьми тысяч человек – евреев, собранных по всей Европе. Большая часть из них уничтожалась. Блатт говорит, что многих погубила... надежда. «Люди ехали в Собибор, рассуждая между собой – не может быть, чтобы с нами что-то случилось, мы еще молоды, здоровы, немцам нужна рабочая сила... Они надеялись. И надежда убивала».
В том, как было поставлено в Собиборе массовое уничтожение людей, видна полная продуманность, постоянная забота обо всех мелочах ремесла и сметка давно практикующих палачей. На казнь люди шли совершенно голые. Их вещи, одежду, обувь сортировали и отправляли в Германию. Женщин стригли. Из человеческого волоса делались матрацы и седла: мебельная мастерская была и в самом лагере, так что волосы казненных находили применение и сбыт тут же в лагере. Наконец, само устройство "бани", то есть главного цеха в этом чудовищном производстве смертей, было сложным и требовало внимания, заботы, квалифицированных техников, истопников, сторожей, подавальщиков газа, гробовщиков, могильщиков.
На разных этапах эту работу под угрозой немедленной смерти должны были выполнять сами заключенные.
Один из немногих оставшихся в живых собиборцев, варшавский парикмахер Бер (Дов) Моисеевич Файнберг в своем показании от 10 августа 1944 года указывает, что в первом "подлагере" работало около ста человек, во втором - сто двадцать мужчин и восемьдесят женщин. «Я работал во втором лагере, - пишет он. - где находились магазины и склады. Когда обреченные на смерть раздевались, мы собирали все вещи и разносили их по магазинам: обувь отдельно, верхнее платье отдельно и так далее. Там вещи делились по сортам и упаковывались для отправки в Германию. Каждый день из Собибора отходил поезд из десяти вагонов с вещами На кострах мы сжигали документы, фотографии и другие бумаги. а также малоценные вещи. В удобные моменты мы бросали в костер также деньги и ценности, найденные в карманах и чемоданах, чтобы все это не досталось немцам.
Через некоторое время меня перевели на другую работу. Во втором лагере построили три барака, специально для женщин. В первом из них женщины снимали обувь, во втором -одежду, в третьем - им стригли волосы. Меня назначили парикмахером в третий барак Нас было двадцать парикмахеров. Стригли мы ножницами, а волосы складывали в мешки. Немцы говорили женщинам, что стригут их для чистоты, "чтобы вши не заводились".
Работая во втором лагере, в июне 1943 года я невольно наблюдал картины страшного нечеловеческого обращения с невинными людьми. На моих глазах из Белостока пришел эшелон, до отказа наполненный совершенно голыми людьми. Очевидно, немцы боялись побега заключенных….»
За полтора года существования Собибора, в нем погибло 250 тысяч человек. Действительность лагеря изобиловала фантастическими драмами, перед которыми меркнет любое воображение. Какой-то голландский юноша, работавший на сортировке только что прибывших вещей, неожиданно увидел вещи своих родных. Вне себя он выбежал из склада, где работал и в толпе идущих на казнь узнал всю свою семью. Другой юноша среди задушенных нашел тело своего отца. Он пытался украсть и собственноручно зарыть это бедное родное тело. Немцы убили и сына. Все эти подробности ничем не отличаются от рассказов о том, что делалось на Майданеке или в Треблинке. Может быть, единственное, в чем проявилась фантазия и личная инициатива собиборовских палачей, - это в способе скрыть от окружающего населения свою работу. Они развели в подсобных хозяйствах лагеря стада гусей и, когда производилась расправа, этих гусей дразнили и заставляли кричать. Немцы таким образом заглушали стоны и плач своих жертв.
Летом 1943 года, желая скрыть следы своих преступлений, немцы построили в третьем "подлагере" печи. В Собибор была доставлена специальная земляная машина. Могильный ров был раскопан. Машина подавала раскопанные трупы на костры, разложенные под рельсами. В такие дни по всей округе слышен был трупный запах.
И вот в этом страшном месте, реальность которого, как она ни документирована все же кажется диким вымыслом больного мозга, 14 октября 1943 года произошло восстание, кончившееся победой заключенных. Во время этого восстания было убито двенадцать немцев, виднейших из несущих охранную службу офицеров-руководителей лагеря, и четыре рядовых охранника. После восстания собиборский лагерь был уничтожен.
Как это произошло? Кто смог..?
Просто броситься на пулемёты или на колючку – такое в истории лагерей уже бывало. И не раз.
Организовать побег? Такое тоже бывало. За одного бежавшего фашисты расстреливали сотни людей. И потому, в страхе за свою жизнь, заключённые доносили на тех, кто готовил побег. По сути - мёртвые хватали живых и тянули за собой!
22 сентября 1943 года в Собибор пригнали из Минска шестьсот военнопленных. Из них восемьдесят человек были доставлены для работы во втором "подлагере". Остальных немцы задушили и сожгли. В числе оставшихся был офицер Александр Аронович Печерский.
